«Никто не понимает, как меня вычислили вплоть до номера квартиры, — это было суперстрашно»

«В пятницу 16 февраля, в день смерти Навального, после работы я пошёл к его дому и встал там с плакатом «Путин ответит за всё». Прохожие реагировали по-разному, один из них вызвал полицию. Не дожидаясь полиции, я ушёл, чтобы возложить цветы у одного из монументов на Лубянке. «Эшники» не стесняясь, снимали там людей крупным планом. 

Ночевал я не дома, а у Егора. До места добирался на метро и на автобусе, до этого ещё погулял, так что, забегая вперёд, скажу, что выслеживать на улице меня пришлось бы долго. У самого здания или в подъезде нет камеры и по дороге от автобуса — вроде бы тоже. 

Проблемы начались почти сразу. Хозяин квартиры, в которой я живу, позвонил и попросил срочно, в течение недели, съехать: он увидел в сториз Telegram мой пикет, что вызвало у него большое волнение и страх. Я долго ругался с ним и назвал его трусом. 

А в 3 часа ночи начался громкий стук в дверь, он не стихал примерно 40 минут. Мы очень испугались и дверь не открыли: возникло ощущение, что на дворе 1937 год и на улице ждёт «воронок». 

Около 12 часов дня стук и звонки в дверь возобновились. Это была полиция, стало понятно, что приехали исключительно за мной, как будто бы из-за участия в одиночном пикете. Меня забрали в ОВД в наручниках. В машине краем глаза я увидел в телефоне полицейского переписку и в ней свою фотографию из Instagram. Другой сотрудник отправил к ней комментарий «экстремизм». 

В одиночном пикете состава правонарушения не нашли, поэтому протокол мне составили за пост полуторагодовалой давности, вменив демонстрацию символики экстремистской организации. На фотографии я стою в чёрной футболке с ЛГБТ-флагом. «Адекватность восторжествует. Я оптимист», — написал я под этой фотографией, выложенной в 2022 году.

«Предмет обследования представляет собой аккаунт под ником *, зарегистрированный в приложении «Instagram», администрирующим лицом является Медведев Артём Михайлович, * г.р. Данный аккаунт является открытом для неограниченного круга лиц пользователей приложения «Instagram» и является публичным, где опубликовано изображение Медведева А.М. надетым на него футболки черного цвета, где посередине изображён флаг “ЛГБТ-сообщества”», — говорится в документах по делу (орфография и пунктуация сохранены — прим. ред.).

Я сознательно не стал скрывать посты с ЛГБТ-символикой, потому что не хотел прогибаться под всё это. Другие мои посты могли подпасть под «пропаганду ЛГБТ», «дискредитацию ВС РФ» (повторно). У меня есть все основания полагать, что стоит ждать новых дел за мои публикации в Instagram.

👉 «Экстремистская» ЛГБТ-«организация». Как теперь писать на эту тему?

В ОВД представители отдела по борьбе с экстремизмом заставили меня назвать пароли от телефона и соцсетей. К тому моменту Instagram я удалил, но меня заставили его скачать заново. Всё произошло быстро, устройство «вспомнило» пароль автоматически, и не успел я опомниться, как телефон оказался в руках силовиков. А у меня было много антивоенных постов, аккаунт всегда был открыт, по крайней мере, до мобилизации. Уверен, полицейские много чего нашли в моих соцсетях и запротоколировали. 

👉 Проверка телефона на улице: как подготовиться?

В суд в понедельник меня могли просто вызвать, но решили до того момента оставить в ОВД. Выходные я провёл в камере, где постоянно горел свет, не было постельного белья и в туалет выпускали «по расписанию». Кормили редко. В качестве еды давали, например, кашу с мясом, хотя я вегетарианец, безвкусные твёрдые галеты, маленькое яблоко, 100 г печенья, чашку чая. А передачки почему-то запретили, но мы добились, чтобы мне передали орешки и воду. Адвокат от ОВД-Инфо приехала вечером в один из дней, мы обсудили линию защиту.

Судья назначил максимальный штраф по статье, посетовав, что штраф маленький. Мы подали апелляцию в Мосгорсуд. Мой телефон остался в канцелярии суда, получить его можно будет только после всех заседаний и не факт, что я его получу. 

Как меня выследили, не знаю. Полиция у дома Навального меня не застала. Эшники на Лубянке снимали, но документы не смотрели. А ночевал я, как уже рассказал, не по месту регистрации (московской у меня и нет) и даже не на съёмной квартире. Адрес знал только один человек, но, уверен, он полиции ничего не сообщал. Возможно, силовики читают переписки в Telegram. Возможно, свой адрес я сообщал, допустим, в поликлинике, но она же не связана с силовыми структурами. И уж точно я не оставлял там адрес Егора, его знал только его друг. 

В общем, никто не понимает, как меня вычислили вплоть до номера квартиры, — это было суперстрашно. 

В интернете есть приятное ощущение защищённости, но когда тебя физически находят так быстро, то это очень стрёмно. Не думал, что когда-то буду взаимодействовать с эшниками. Никому не рекомендую это общение: они действительно мерзкие. Сотрудники полиции хорошо ко мне относились, максимально доброжелательно и интеллигентно, даже говорили, дескать, молодец, что вышел, — вот такие вот полицейские есть. А эшники совершенно другие. 

Раньше казалось, что затеряться в мегаполисе легко, особенно если нигде «не светишь» свои адрес и контакты. Но в реальности всё иначе. 

Прекрасно, что технологии настолько развиты, но ужасно, что власти используют их для подавления людей, чтобы заткнуть им рот, чтобы выдавить тех, кто не вписывается в «генеральную линию партии». 

Это влечёт нарушение прав человека. А деньги налогоплательщиков тратятся на дела, когда преследуют за фоточку в Instagram».

👉 Другие истории тут.