За год в России произошло более 100 тысяч фактов нарушения прав и свобод в Рунете

«Вся российская политика в отношении интернета в течение последних пяти лет характеризовалась по сути дела словами «атака», «кампания», «враги», превратившись фактически в военную кампанию против свободного Рунета».

Международная правозащитная группа Агора представила неправительственный доклад «Свобода интернета 2016: на военном положении». Как отмечают составители документа, юристы Дамир Гайнутдинов и Павел Чиков, несмотря на колоссальный рост пользовательской аудитории интернета в России, а также в целом на развитие Рунета и упрощениях доступа в Сеть, эти процессы в 2016 году сопровождались пугающим ужесточением цензуры и сокращением свободы.

Россия уже четвёртый раз подряд в ежегодном докладе Freedom on the Net неправительственной организации Freedom House находится в категории «несвободных» стран. Свободнее чем в России чувствуют себя пользователи Беларуси, Судана и Ливии. К тому же, РФ в рейтинге свободы прессы, составляемом «Репортёрами без границ», находится в соседстве стран с катастрофически низким уровнем свободы прессы, и в настоящее время в России так мало свободы выражения, как никогда со времени падения Советского Союза.

Судя по данным статистики, интернет-цензура по-прежнему остается для российских властей основным инструментом регулирования Сети, однако в дополнение к ней все активнее используется давление на конкретных интернет- активистов, пользователей или журналистов, в том числе и электронное. В числе примеров такого давления Агора вспоминает попытку перехвата авторизационных SMS с целью получить доступ к аккаунтам Telegram активистов Олега Козловского и Георгия Албурова. Ранее, в феврале, аналогичным образом пытались взломать Telegram нескольких активистов Другой России. Во всех случаях жертвы взлома пользовались услугами оператора МТС. Козловский и Албуров прямо обвинили компанию в оказании помощи хакерам и сотрудничестве со спецслужбами.

Кроме того, в октябре несколько десятков гражданских активистов и журналистов были предупреждены Google о том, что некие связанные с правительством хакеры пытались получить доступ к их аккаунтам. Сразу несколько независимых организаций, проанализировав ситуацию, пришли к выводу, что к фишинговым атакам против российских граждан причастна та же хакерская группировка Fancy Bear, которая стояла за атакой на серверы политических и правительственных учреждений США, и по косвенным признакам эти хакеры работают на российское правительство. Среди жертв хакерских атак оказались вице-президент Transparency International Елена Панфилова, журналисты Роман Доброхотов, Андрей Бабицкий, Илья Клишин, Дарья Костромина, Роман Попков, гражданские активисты Николай Кавказский, Сергей Бойко, Руслан Левиев, политолог Александр Кынев.

В прошедшем году успешно развивался процесс выдавливания иностранных учредителей из российских медиа – по данным Роскомнадзора, 821 средство массовой информации вынуждено было исключить из состава учредителей иностранных лиц.

Национализация коснулась не только медиа. На более глобальном уровне российские власти всерьез рассматривают возможность изоляции российского сегмента интернета, ограничения международного прохождения трафика и резкого сокращения каналов связи с Глобальной сетью в попытке создания альтернативной национальной информационно-коммуникационной сети. В июне Министерство связи опубликовало разработанные по поручению Совета безопасности поправки в госпрограмму «Информационное общество», согласно которым к 2020 году 99% интернет-трафика должно будет передаваться по сетям внутри страны.

В 2016 году Агора зафиксировала более 116 103 факта ограничения свободы в российском сегменте интернета. Для сравнения, в 2011 году таких фактов было 500. Правозащитники пишут, что в прошлом году было зарегистрировано 50 случаев насилия или угроз его применения из-за распространения информации в интернете. Это почти в два раза больше, чем в 2015 году.

В 2016 году в 30 субъектах Федерации, а также в Крыму, пользователи столкнулись с серьезным давлением. Среди них – наиболее густонаселенные регионы страны, и, таким образом, получается, что 82 млн жителей России живут в регионах с серьезным давлением на интернет.

Значительно ухудшилась ситуация в Северной Осетии, Хакасии, Марий Эл, Чувашии, Брянской, Владимирской, Волгоградской, Костромской, Курганской, Ленинградской, Мурманской, Нижегородской, Новосибирской, Оренбургский, Свердловской, Тверской, Тюменской областях, Пермском крае. В этих регионах либо резко увеличилось общее число отдельных ограничений, либо отмечены случаи насилия или приговоры к реальному лишению свободы за онлайн- активность.

Результаты мониторинга, лежащие в основе доклада, включают в себя все случаи ограничения свободы получения и распространения информации в интернете, ставшие известными авторам из открытых источников (опубликованные отчеты о деятельности государственных органов, публикации в СМИ, посты в блогах).

Авторы доклада исходят из того, что беспрепятственный доступ к свободному от цензуры интернету является фундаментальным правом человека, а на государстве лежит обязанность гарантировать каждому возможность свободно распространять и получать любую информацию и идеи через Сеть. Авторы признают, что свобода информации не является абсолютной и, согласно Конституции России и Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, может быть ограничена при условии, что такое ограничение соответствует «тройному тесту» — предусмотрено понятно сформулированным законом, преследует правомерную цель и необходимо в демократическом обществе.

Авторы подчеркивают, что при проведении мониторинга не дается оценки правомерности фиксируемых ограничений, поэтому в результаты попали и закрытие страниц исламистов в соцсетях, цензура общественно-политических СМИ, и уголовное преследование пользователей за репосты, и прокурорские представления о неэффективной контент-фильтрации в школах, и любые прочие действия государственных органов, неправительственных организаций и корпораций, в результате которых так или иначе создаются препятствия получению или распространению информации онлайн:

«Как безусловное нарушение свободы интернета, которому не может быть оправданий, и ответственность за которое в конечном счете всегда лежит на государстве, мы рассматриваем угрозы и насильственные действия в отношении пользователей, блогеров, журналистов и владельцев сетевых ресурсов».

.

В 2016 году уровень насилия в отношении интернет-активистов и журналистов значительно вырос по сравнению с 2014- 2015 годами. Угрозам или нападениям в связи с сетевой активностью подверглись не менее 49 блогеров или сетевых журналистов (редактору издания «Новый Фокус» Михаилу Афанасьеву серьезно угрожали дважды). Таким образом, общее число зарегистрированных случаев насилия или угроз за период с 2008 года достигло 143, а количество регионов, в которых практикуется насилие, достигло 23. Резонансные нападения прежних лет остаются нерасследованными. Демонстративная безнаказанность, а фактически молчаливое поощрение со стороны федеральных властей, несомненно, является одним из факторов, обусловивших всплеск насилия в отношении блогеров и журналистов в регионах.

«В 2015 году, — пишет Агора, — мы впервые отметили резкое увеличение числа приговоров к реальному лишению свободы – не менее 18 человек были осуждены на сроки от нескольких месяцев до 5 лет. В 2016 тенденция подтвердилась, причем увеличилось как общее число случаев привлечения к уголовной ответственности или возникновения реальной угрозы предъявления обвинения (298), так и количество приговоров к лишению свободы за интернет-активность (29)».

Кроме того, к 3 пользователям были применены принудительные меры медицинского характера. Средний срок – чуть более 2 лет (в 2015 году суды в среднем назначали 2,5 года лишения свободы), а общая продолжительность назначенного наказания по 29 уголовным делам составила 59 лет.

Дамир Гайнутдинов и Павел Чиков также констатируют, что риски возбуждения уголовного дела и осуждения к реальному лишению свободы серьезно возрастают в случае, если дело попадает под одну из ведущихся в стране информационных кампаний. Так, три самых известных уголовных дела, окончившихся в прошедшем году приговорами к реальному лишению свободы (блогера Алексея Кунгурова, воспитательницы детского сада Евгении Чудновец и инженера-электрика Андрея Бубеева), символизируют три наиболее ярких государственных кампании последних лет: сирийскую, крымскую и кампанию по защите детей. Причем все три приговора, очевидно, вынесены за публикации и высказывания, представляющие собой выражение мнения по общественно-значимым вопросам, и, несомненно, защищенные гарантиями свободы слова, закрепленными как Конституцией, так и Европейской конвенцией о защите прав человека.

Кстати, за несколько недель до Кунгурова за публикации на сирийскую тему в Москве был осужден Антон Носик, признанный виновным по ч.1 ст. 282 УК РФ (возбуждение вражды по признаку национальности), но, в отличие от Кунгурова, Носик эмоционально и категорически одобрил действия России на Ближнем Востоке.

Если обсуждающие сирийский вопрос рискуют быть обвиненными в призывах к терроризму, то критикам российской политики в отношении Украины грозит обвинение в сепаратизме. Так, Андрей Бубеев был приговорён к 2 годам лишения свободы в колонии-поселении за размещение «ВКонтакте» картинки с изображением тюбика зубной пасты и надписью «Выдави из себя Россию» и перепост статьи Бориса Стомахина «Крым – это Украина».

«Призывы к сепаратизму» (ч.2. ст.280.1 УК РФ) в прошлом году стала достаточно «трендовой» статьёй. Из известных на данный момент 15 дел о призывах к сепаратизму, в 8 случаях речь шла о статусе Крыма, а по одному делу касались Карелии, Сибири и Урала, единой Монголии, Чечни, Республики Коми, Кубани, Калининградской области. К началу 2017 года было вынесено 7 приговоров. Продолжает отбывать наказание татарский националист Рафис Кашапов, заявивший о незаконности присоединения Крыма к России и последовавших за ним нарушениях прав крымских татар. В августе было отказано в условно-досрочном освобождении Дарье Полюдовой, осужденной за пикет против войны с Украиной и организацию «Марша за федерализацию Кубани», который, кстати, не состоялся.

К сожалению, опубликованные в ноябре 2016 года поправки к Постановлению Пленума Верховного Суда РФ 28 июня 2011 года No11 «О судебной практике по уголовным делам о преступлениях экстремистской направленности», не оправдали возлагавшихся на них ожиданий. Единственное, на что решился Верховный суд, это осторожно намекнуть на необходимость при вынесении приговора учитывать контекст, форму и содержание публикаций, наличие комментариев, отношение лица к размещенным им материалам.

При этом стремительно возвращается прекратившаяся после первого «экстремистского» постановления Пленума Верховного Суда практика привлечения к ответственности за возбуждение вражды против социальных групп «представители власти», «сотрудники полиции» и пр.

Так, в Татарстане лидеру Татарского патриотического фронта «Алтын Уарда» Данису Сафаргали предъявлено обвинение в экстремизме из-за публикации «негативных характеристик групп лиц по социальному признаку: президента РФ, органов власти РФ, СМИ»42. В Санкт-Петербурге правую активистку Дину Гарину привлекли к уголовной ответственности за возбуждение вражды в отношении «сотрудников Центров «Э». В Вологде обвинение в унижении достоинства социальной группы «сотрудники полиции» предъявлено члену центрального совета оппозиционной Партии Прогресса Евгению Доможирову. На своем сайте он в резких выражениях отозвался о вологодских полицейских, проводивших обыск в его доме и применивших насилие к его матери.

Здесь также стоит вспомнить случай, балансирующий на грани между абсурдом и произволом. В июле прошлого года в Красноярском крае сотрудники ФСБ обыскали квартиру экоактивиста Фёдора Марьясова, который борется против строительства могильника ядерных отходов в 50 км от столицы региона. Активиста подозревают в совершении преступления, предусмотренного статьёй 282 Уголовного кодекса «возбуждение ненависти либо вражды, а равно унижение человеческого достоинства». Подозрения ФСБ основаны на лингвистической экспертизе материалов, которые Марьясов за последние годы опубликовал «ВКонтакте». По его словам, «в постановлении о признании меня подозреваемым говорится о разжигании ненависти к социальной группе «атомщики»». ( прим. РосКомСвободы )

Кроме того, в июне стало известно, что Россия не выполнила рекомендации Европейской комиссии против расизма и нетерпимости о необходимости уточнения понятия «экстремизма», которые были сформулированы еще в 2013 году. В заключении Комиссии констатируется, что с тех пор в российское законодательство лишь вносились поправки, ужесточающие наказание и расширяющие толкование понятия «экстремизм».

В докладе Информационно-аналитического центра «СОВА» также отмечается стремительный рост общего числа приговоров по экстремистским делам, среди которых «все более заметна большая доля таких, которые вынесены за противоречащие букве закона, но не представляющие значительной общественной опасности высказывания».

Анализ практики уголовного преследования «за слова» показывает наметившееся разделение ее на две отдельных группы: дела об экстремистских высказываниях и дела об оправдании или призывах к терроризму. Эти группы отличаются, во- первых, преобладающими фигурантами – в первой, как правило, оказываются политические и гражданские активисты левых, правых и либеральных взглядов, во второй – мусульмане, относящие себя к религиозным течениям, не признаваемым духовными управлениями мусульман. Во-вторых, квалификацией – высказывания из первой группы квалифицируются как преступления против конституционного строя по статьям 280 и 282 УК РФ, а из второй – как преступления против общественной безопасности по статье 205.2 УК РФ. В-третьих, подследственностью и подсудностью – экстремистские дела расследует Следственный комитет, а рассматривают суды общей юрисдикции, террористические расследует ФСБ, а судят военные суды.

Третья публичная кампания, повышающая риски в интернете – защита детей от разнообразных угроз – хронологически самая старая. Именно необходимостью защиты детей еще в 2012 году объясняли власти принятие первых законов о внесудебных блокировках сайтов, запрет ЛГБТ-пропаганды, необходимость идентификации пользователей публичных точек доступа в интернет и многое другое. Жертвой такой кампании стала жительница Катайска Курганской обл. Евгения Чудновец, которая была приговорена по статье о распространении порнографических материалов с участием малолетнего (ч.2 ст.242.1 УК РФ) к 6 месяцам лишения свободы. Поводом для обвинения стал репост 3-секундного видеоролика с изображением обнаженного ребенка в закрытой группе «ВКонтакте». Чудновец, обнаружив это видео в социальной сети, разместила его в группе, по ее словам, с целью привлечь внимание к возможным издевательствам над ребенком в детском лагере. После того как дело получило широчайший общественный резонанс, приговор был обжалован не только защитой, но и прокуратурой, которая просила назначить Чудновец наказание, не связанное с лишением свободы. Несмотря на это, суд апелляционной инстанции снизил срок заключения лишь на 1 месяц.

Кроме дела Чудновец и перечисленных дел экстремистской направленности, в 2016 году Агорой зарегистрировано 7 уголовных дел о клевете, фигурантами которых становились как блогеры, так и журналисты, критиковавшие власти.

После относительного спада 2015 года в прошедшем году отмечен двукратный рост числа разнообразных предложений по регулированию интернета – 97. Абсолютное большинство законопроектов и предложений касались введения новых ограничений распространения информации, ответственности пользователей и облегчения слежки за гражданами. Единственной попыткой разрешить что-то в Сети стал законопроект о лицензировании розничной продаже алкоголя онлайн, но и он вскоре был снят с рассмотрения.

В июле прошлого года Госдумой были приняты, одобрены СовФедом и подписаны Президентом Путиным поправки в целый ряд законодательных актов, получившие общее неформальное название «Пакет Яровой». Под предлогом борьбы с терроризмом российских операторов связи, а также интернет-сервисы обязали, начиная с 1 июля 2018 года, хранить всю пользовательскую переписку, включая текстовые и иные сообщения в течение 6 месяцев, а метаданные – в течение 3 лет. Кроме того, все интернет-сервисы, использующие шифрование, обязаны передать Федеральной службе безопасности информацию, необходимую для расшифровки сообщений. Закон был принят, несмотря на беспрецедентные протесты граждан и представителей интернет-бизнеса, заявлявших о серьезном нарушении Конституции и колоссальных расходах, которые будут вынуждены нести сервисы, перекладывая их в конечном счете на пользователей. Учитывая широкое использование российскими властями методов и технологий слежки за политическими и гражданскими активистами, даже частичная реализация положений «Пакета Яровой» нанесет серьезный удар по гражданскому обществу, предоставив спецслужбам еще больше возможностей для политически мотивированного преследования.

Развивая положения и идеи «Пакета Яровой», в Госдуме предложили ввести штрафы для сервисов, отказывающихся предоставлять ФСБ ключи для расшифровки пользовательских данных. Кроме того, новый импульс получило обсуждение создания национального SSL-сертификата и принудительное внедрение его во все популярные браузеры и операционные системы.

Одной из групп, попавших под особо пристальный контроль в Сети, стали чиновники. В предыдущие годы периодически становилось известным о том, что в некоторых регионах им запрещают пользоваться иностранными интернет- сервисами. В 2016 году Минюст подготовил проект регламента, обязывающего всех государственных служащих предоставлять руководству сведения обо всех имеющихся у них аккаунтах и страницах сайтов, на которых они что-либо публикуют.

На разных стадиях обсуждения и принятия находятся законопроекты о штрафах для операторов связи за невыполнение требований по блокировке информации, штрафах для пользователей за скачивание «нелегального» контента, уголовной ответственности за оскорбление чувств ветеранов Великой Отечественной войны, запрете рекламы на заблокированных сайтах, запрете иностранным лицам владеть точками обмена интернет-трафиком, обязательной идентификации пользователей мессенджеров, запрете предвыборной агитации в онлайн- кинотеатрах и обязательной регистрации агрегаторов такси в российской доменной зоне. Звучат предложения о национализации big data и прямом запрете публикации инструкций по обходу блокировок.

В начале декабря 2016 года президент утвердил новую Доктрину информационной безопасности, согласно которой ключевыми угрозами российские власти считают возможность трансграничного обмена информацией, использование иностранными спецслужбами интернета для оказания «информационно- психологического» воздействия, направленного на дестабилизацию внутриполитической и социальной ситуации, а также увеличение в зарубежных СМИ числа материалов, содержащих предвзятую оценку государственной политики Российской Федерации. По-видимому, именно подобный взгляд и будет определять основные подходы к регулированию интернета в ближайшие годы.

Вся российская политика в отношении интернета в течение последних пяти лет характеризовалась по сути дела словами «атака», «кампания», «враги», превратившись фактически в военную кампанию против свободного Рунета. В таких условиях интернет стал восприниматься российскими властями театром военных действий как внутри, так и снаружи.

Внутри страны жители постепенно оказались в тылу воюющего в киберпространстве государства, в котором действует фактически военное положение с сильной цензурой и жесткой реакцией на любое несогласие, когда самая безобидная критика начальства или попытка оспорить действия руководства рассматриваются как вооруженное нападение. Обычных инженеров и охранников на асфальтобетонном заводе судят за высказывания о положении на украинском и сирийском фронтах, за интернет-переписку с противником и за критику российских силовиков. «Все это позволяет сделать уверенный вывод — Рунет перешел на военное положение», — грустно резюмируют авторы доклада.

Читайте также:

Ожидаемо возросло количество приговоров за репосты в социальных сетях
?
Суверенный интернет: раздробление Сети и самоизоляция под эгидой безопасности
?
Давление на интернет в мире за последние годы только усилилось. Россия опустилась еще ниже в рейтинге интернет-свобод
?
Россиян стали чаще сажать за посты в интернете
?
За репост чужого видео с издевательствами над ребёнком воспитательница детсада получила реальный срок

.