«Иноагенты». Разбираемся в нюансах

Вообще иностранный агент, согласно словарям, сродни шпиону. Это иностранный гражданин, который активно представляет интересы своего  государства в другой стране, зачастую при отсутствии дипломатического иммунитета.

• НКО;

• СМИ (редакции и люди, а с недавних пор — и коммерческие организации в форме ООО, как созданные журналистами, ранее признаными СМИ-«иноагентами», так и являющиеся издателями сми-«иноагентов»; в список попадают даже юристы);

• Незарегистрированные общественные объединения;

• Физлица (реестра пока нет).

Для того чтобы быть объявленым иноагентом, нужно, согласно букве закона, делать следующее.

• Получать финансирование из-за рубежа.

При этом цель и отправитель денежных средств значения не имеет. 

• СМИ — распространять информацию для неограниченного круга лиц.

• НКО и физлицам — участвовать в политической деятельности.

При этом понятие «политическая деятельность» сформулировано настолько размыто, что любая деятельность от публичного обращения к органам власти до критики в интернете любых решений государственными органами и проводимой им политики относятся к политической. Под него может подпасть даже рядовой учитель истории в сельской школе.

Оставляя за рамками дискуссию о свободе слова, скажем только, что чётких определений иностранного финансирования, политической деятельности и влияния на неё закон не даёт. Это порождает правовую неопределённость и, как следствие, произвол. Дошло до того, что на сентябрьской встрече СПЧ с Минюстом последний указал, что журналист может стать «иноагентом» за подарок из-за рубежа.  

Но самое главное заключается в том, что всё, за что могут признать «иноагентом», — это в самом широком смысле реализация гражданами их конституционных прав: свободно высказываться, перемещаться, учиться и работать в любой стране мира, оставаясь российским гражданином, быть международным экспертом или сотрудником международной компании с филиалом в России.

Да, вполне. Организационная форма (юрлицо, объединение без организационной формы, физлицо), как понятно из текста выше, значения не имеет. Помимо же иностранного финансирования и ведения политической деятельности, стать  «иноагентом» можно за рапространение материалов СМИ-«иноагента» (при одновременном иностранном финансировании).

То есть теоретически можно стать «иноагентом» за репост. Список же источников зарубежных денег и имущества (компьютер для работы от иностранной компании) тоже трактуется широко.

К ним относятся:

• иностранные государства и госорганы;

• международные и иностранные организации;

• иностранные граждане;

• лица без гражданства;

• российские юрлица, которые получают деньги или имущество от вышеперечисленных источников.

Журналист Денис Камалягин объявлен «иноагентом» за гонорар в 4 тыс. рублей от издания «Север. Реалии».

Самарское АНО «Издательство Парк Гагарина» не смогло выйти из реестра из-за субсидии от Союза журналистов России (полученной уже после объявления «иноагентом»), который, в свою очередь, получал деньги из-за рубежа. Аналогичные претензии Минюст высказал в адрес средств, полученных изданием от Торгово-промышленной палаты Тольятти по контракту на освещение деятельности. Любопытно, что при этом к Союзу журналистов и Торгово-промышленной палате претензий из-за иностранных поступлений у Минюста не было.

Движение «Голос» объявили «иноагентом» всего из-за 200 руб. от гражданки Армении. А журналистку «Проекта» Юлию Лукьянову — за то, что «Медуза» сослалась в своём материале на её статью.

Статус иноагента далеко не так безобиден, как кажется. Одно только указание об «иноагентстве», которое должны ставить попавшие в реестр СМИ-«иноагентов», по нормативам такого размера, что не позволяет вести, например, Twitter (забирает большую часть слов). Кроме того, «иноагент» должен создать юрлицо, сдавать отчётность в Минюст о своих доходах и расходах и раз в год проходить аудит.

И хуже всего здесь то, что ошибки в отчётности или маркировке ведут к административным делам. А после двух таких дел следует сразу уголовное, и человек может сесть: со статусом СМИ-«иноагента» до двух лет, человек из реестра физлиц, которого ещё нет, — до пяти.

К слову, первые административные дела за нарушения маркировки уже есть.

Помимо этого есть ещё ряд дискриминационных последствий. Так, НКО должны утверждать новые проекты в Минюсте. От СМИ уходят рекламодатели. А у физлиц нарушаются некоторые базовые права, гарантированные Европейской конвенции по правам человека (ЕКПЧ), которую ратифицировала и потому должна исполнять Россия. Это

• свобода выражения мнения (ст. 10);

• право на уважение частной и семейной жизни, ст. 8 (отчёт обо всех тратах и покупках);

• право на справедливое судебное разбирательство, ст. 6 (и дискриминация вообще в госорганах, которые с опаской смотрят на «иноагентов»);

• право не подвергаться дискриминации (ст. 14).

К слову, «обходят стороной» заклеймённых людей не только госорганы и чиновники. Так, банки уже отказывали журналистам-«иноагентам» в выдаче кредита, а журналистку Алесю Мароховскую исключили из жюри хакатона. Театр поэзии отменил выступление поэтессы и журналистки Татьяны Вольтской. Причём не потому что так написано в законе, а из опасений «как бы чего не вышло». Компания «Яндекс» тестировала маркировку СМИ-«иноагентов» в поисковой выдаче, хотя закон её к тому не обязывает.

Кроме того, «иноагенты» не могут занимать госдолжности, получать госсубсидии и на равных участвовать в выборах (по последнему пункту дискриминируются ещё и все аффилированные с «иноагентами»).

Указание об «иноагентстве» с конкретным текстом должны ставить все те, кто находятся в реестре СМИ-«иноагентов». Остальные могут делать пометки в произвольной форме (например, в описании паблика и любыми словами). От НКО пока не требовали, чтобы плашка ставилась под каждым сообщением.

СМИ также обязаны ставить пометку при упоминании НКО-«иноагентов», незарегистрированных объединений-«иноагентов» и физлиц-«иноагентов» и  распространении их сообщений и материалов. Кроме того, они  должны ставить плашку при распространении сообщений и материалов СМИ-«иноагентов».

Теоретически — да. Спустя год после того, как «иноагент» перестаёт получать иностранное финансирование. На практике такое было с реестром НКО: в 2015 году исключения из списка добились Костромской центр поддержки общественных инициатив и центр гражданского анализа и независимых исследований «Грани».

Но подавляющему большинству оспорить статус, к сожалению, не удаётся.

Да, но даже наши чиновники признают его устаревшим. Действительно, закон принят в 1938 году, можно сказать, в другую эпоху, и он тоже плохой. Спрашивается, зачем тогда его применять, тем более следуя плохим примерам? 

Помимо этого, он сильно отличается от российской версии. Во-первых, американский закон требует, чтобы финансирование исходило полностью или в большей части от иностранного инвестора, в то время как в России источник и цели иностранного финансирования значения не имеют — достаточно только его наличие.

Во-вторых, принципиальное значение имеет осуществление деятельности именно в интересах иностранного бенефициара, например, лоббирование интересов иностранного государства, иностранной политической партии или иностранной организации. Работа СМИ и НКО по определению лежит в другой области.

Даже при наличии спонсоров по смыслу своей деятельности СМИ и НКО, качественно выполняющие свою работу, не могут быть чьими-то агентами, кроме как агентами своей аудитории. Так, в профессию журналиста изначально заложены принципы объективности и всестороннего освещения проблем, а правозащитника — защита ценностей и прав, прописанных в разных международных документах, исполнять которые обязалась и Россия (например, в уже упомянутой ЕКПЧ).

В любом случае, дискриминационный закон явно не способствует объективному освещению событий в стране. Кроме того, часто можно проследить, что кого-то объявили иноагентом, после того как человек или организация выступили против государственной повестки или вскрыли язвы общества.

На самом деле, как видно из текста выше, это глубоко дискриминационная мера. Об этом часто говорят те, кого внесли в реестр. Поэтому её нельзя сравнить с Пулитцеровской или Нобелевской премией. По поводу последней, к слову, даже были грустные шутки: не станет ли она поводом для объявления «Новой газеты» «иноагентом» — оцените всю степень абсурда. 

Если раньше получать международные премии или быть международным специалистом было почётно, то теперь, получается, даже опасно.

«Иноагентам» — судиться, доходить вплоть до ЕСПЧ. Почему в ЕСПЧ имеет смысл идти и после поправок в Конституции, мы объясняли здесь.

А подписчики могут донатить СМИ и НКО, за которыми следят. Законом не запрещено.

Также можно подписать петицию. К слову, «Роскомсвобода» считает, что закон должен быть отменён полностью. Помните, что от ограничения свободы слова страдают не только те, у кого с ней связана профессия, но и общество в целом. 

Интересно, что фракция «справедливороссов» собирается предложить радикально изменить закон об «иноагентах». Поправки, включающие в себя судебный порядок признания иностранными агентами и необходимость вынесения предупреждения, планируется вынести на обсуждение на этой неделе.