Законопроект о кибердружинах: чтение с нулевым смыслом

В Общественной палате (ОП РФ) состоялась презентация разрабатываемого ещё с осени прошлого года законопроекта о кибердружинах, которую один из авторов, депутат Быков, назвал «нулевыми чтениями».

Член комитета Госдумы по государственному строительству и законодательству Олег Быков в рамках «нулевых чтений» представил в Общественной палате законопроект о кибердружинах, одним из авторов которого он является. Инициатива Быкова с коллегами из «Единой России» А.Л. Шхагошевым, Э.А. Валеевым, С.А. Боженовым, А.В. Чернышевым наконец-то приобрела зримые очертания. С момента первого заявления о разработке данного законопроекта он так ни разу и не был показан в более-менее внятном варианте ни журналистам, ни избирателям — даже на проведённой в декабре прошлого года презентации этого не случилось, автор законопроекта и поддерживающие его провластные общественники ограничились достаточно размытыми описаниями, включая взаимодействие этих организаций с властями.

Цель законопроекта — создание правовых условий для добровольного участия граждан в противодействии распространения противоправной информации в сети «Интернет». «В том числе и на поддержание безопасной среды в сети «Интернет»», — также отмечал Быков, уверяя, что это никак не связано с ограничением свободы слова, а направлено на поддержку «тех сознательных граждан, неравнодушных к тому, что в интернете распространяется противоправная информация».

«Кибердружинники, которые в соответствии с этой инициативой смогут выявлять на просторах интернета противоправную информацию, в том числе экстремистского характера, будут теперь законодательно в связи с правоохранительными органами, которые занимаются этим профессионально», — пояснял ранее один из авторов инициативы, депутат Адальби Шхагошев.

Кибердружины должны создаваться в формате общественной организации, о деятельности которой нужно будет уведомить Роскомнадзор. Вступить в них смогут все желающие, достигшие 18-летнего возраста. Законопроект также обязывает прокуратуру, следственные органы, органы государственной власти и местного самоуправления сотрудничать с кибердружинами.

На «нулевом чтении» участники ознакомились с проектом закона, в ходе обсуждения которого разгорелись нешуточные дискуссии, так в итоге и не пролившие свет на все возникшие вопросы. Никто из присутствующих не смог в итоге внятно объяснить — зачем же нужен такой закон, тем более, что выступающий модератором встречи председатель Комиссии по развитию информационного сообщества, СМИ и массовых коммуникаций Общественной палаты РФ, журналист Александр Малькевич часто перебивал выступавших, а также старался увести разговор куда-то в сторону, лишний раз напоминая — «кругом враги, нас все обижают».

Во вступительном слове Малькевич сразу обозначил свою позицию, достаточно далекую от понимания свободы слова и свободы информации: «Интернет — это такая тема, особенно в нашей стране, о которой очень много любят говорить, заламывать руки люди, которые в том числе абсолютно несведущи в этом предмете. Потому что это считается такая хайповая, выражаясь современным языком, история, где можно легко набрать каких-то очков, особенно если ты протестуешь против чего-то, что государство планирует сделать или просто хотя бы намеревается».

По его словам, встреча была организована, чтоб увидеть все плюсы и минусы продвигаемой группой депутатов инициативы, и к критике они готовы.

От авторов проекта закона присутствовали депутаты Сергей Баженов и Олег Быков.

Перед обсуждением Малькевич провел слайдовую презентацию. Первым аргументом о необходимости принятия законопроекта о кибердружинах модератор озвучил нежелание социальной сети ВКонтакте удалять по решению суда за январь 2017 года материалы украинского пранкера Евгения Вольнова [настоящее имя Никита Кувиков]. По его словам, до сих пор в соцсети существует «множество аккаунтов, страниц, сообществ этого человека».

Эту ситуацию они с депутатами уже обсуждали и намерены обратиться к Генпрокуратуре для принятия соответствующих мер. Также, по его словам, в российских соцсетях до сих пор существует противоправный контент — там присутствуют «синие киты», экстремизм «в полном объёме». «Подростки свободно находят «группы смерти», — сетует Малькевич, — сообщества экстремистов, и над этой презентацией не работало никакой специальной группы аналитиков — мой помощник потратил несколько минут на подготовку этого материала».

Ну что ж, спасибо господину журналисту за то, что в очередной раз доказал один из основных тезисов РосКомСвободы: блокировки абсолютно бесполезны.

Малькевич заявил, что экспертами было признано: в России действуют одни из самых либеральных законов о регулировании интернета. После чего журналист сослался на опыт Германии, а также намерениях Президента Франции Эммануэля Макрона принять такое же, как у немецких коллег, законодательство по интернет-регулированию, особо подчеркнув: «Он выразил надежду, что госорганы будут не только штрафовать, но и сажать пользователей за хейтспич и вот это вот всё… За язык вражды. Это во Франции, в Германии, а не в каком-то, как принято писать, «кровавом» нашем режиме».

Забавным выглядело, что сразу после такой прокачки секретарь ОП РФ Валерий Фадеев заявил: «Не хотелось бы, чтоб этот закон стал каким-то давлением на свободу слова. И чтоб он не стал элементом сведения счётов». Он снова напомнил о частичной декриминализации ст. 282 УК РФ, заявив: «Сколько проблем вызвала эта статья! Она до сих пор вызывает проблемы!», выразив опасение применения будущими кибердружинниками своих полномочий в собственных целях, а также для мести и других вещей, не связанных с их деятельностью.

Олег Быков, автор законопроекта, вкратце рассказал о сути законопроекта:

«Мы представили проект на общественное и экспертное обсуждение, он не внесён в Госдуму — мы планировали сначала обсудить детально, учесть все предложения, поскольку тема достаточно тонкая…

Этот законопроект касается правового регулирования и поддержки представителей гражданского общества, которые готовы работать совместно с правоохранительными органами, а также органами государственного и местного самоуправления. Целью является создание правовых условий для добровольного участия граждан в противодействии распространению противоправной информации…

Законопроектом устанавливается понятийный аппарат. При его разработке мы основывались уже на имеющейся практике. В частности, аналогией служила уже существующая нормативно-правовая база, в частности — закон об участии граждан в охране общественного порядка, так называемые «народные дружины» — мы взяли эту модель».

.

К сожалению, ничего нового, по сравнению с декабрьским «круглым столом», сказано не было. Все те же тезисы о «правомерном поведении, которое нуждается в государственном регулировании и общественной поддержке».

Руководитель Ассоциации пользователей соцсетей и мессенджеров Владимир Зыков был одним из тех, кто так и не получил прямого ответа на вопрос — зачем вообще нужен такой закон? Он также напомнил, что в России сами соцсети стараются бороться с противоправным контентом, в частности — ВКонтакте оперативнее всех остальных площадок реагирует на жалобы, касающиеся «синих китов» и другой запрещённой информации, публикуемой некоторыми пользователями. Кроме того, ВК создал специальный центр, куда можно подавать свои жалобы на противоправный контент, а также узнать о результатах такой борьбы «за чистоту площадки». Возможно, если б Александр Малькевич не перебивал Зыкова, тот бы смог адресовать свои вопросы напрямую авторам законопроекта, но поскольку заседающий в ОП РФ журналист здесь и дальше старался увести разговор в сторону, все вопросы остались без внятного ответа.

Дискуссия в целом носила, мягко говоря, весьма хаотичный характер, и понятным было лишь то, что законопроект депутатам принять ой как хочется, а отвечать прямо на вопросы — не очень. Кроме этого, в разговоре красной линией пролегла тема опасности мирового интернета, через который якобы враждебные России силы стараются развратить российских детей, подсадить их на суицидальные паблики или склонить к участию в изготовлении порно. Эти тезисы озвучивала не только сторона, защищающая законопроект — депутаты, как правило, отмалчивались, — но с нагнетанием атмосферы «опасности» хорошо справлялись примкнувший к ним глава федерального проекта «Кибердружина» Григорий Пащенко, ещё ряд гостей и вышеупомянутый Александр Малькевич.

Авторам был задан такой вопрос: в законопроекте написано «существует ряд трудностей», с которыми сталкиваются волонтеры, но «под это можно подогнать кого и что угодно». Также было высказано опасение, что этот «лишний законопроект» формализует движение, и это выльется в обязательное создание кибердружин в регионах, а также внедрение «палочной» системы. Малькевич попытался успокоить «мы свою страну знаем, палочная система всё равно будет», но якобы «правовых последствий не наступит, если чья-то дружина найдёт 500 вредных ссылок, а чья-то — 800», однако убедить присутствующих ему, судя по всему, не удалось.

Некоторые участники напомнили — взаимодействие с правоохранителями у кибердружин есть и так. К тому же, законопроект похож на устав организации, в нём много прорех в вопросах общественной деятельности. По мнению ряда критиков, депутаты хотят «повесить на общественников задачи, которые им не свойственны». Есть опасность возникновения «понуждения» в работе. Современные общественные организации имеют разные формы организации, но законопроект о кибердружинах предлагает всего одну. А с учётом подчинения Роскомнадзору, палочной системы будет не избежать.

Пожалуй, наиболее взвешенная позиция была у Урвана Парфентьева (Центр безопасного интернета, ведущий аналитик РОЦИТ). К законопроекту, отметил он, не привлекли тех, кто этим занимается. Также проект эксплуатационно нереализуем — видимо, просто не привлекались профессионалы. К тому же, при проведении экспертизы противоправного контента всегда применяются чёткие стандарты, и допуск граждан к работе с запрещённой информацией также чётко регламентируется, в том числе международными стандартами. По его мнению, нельзя случайных людей привлекать к такой работе, прежде всего исходя из их безопасности, это может принести вред их здоровью. Именно поэтому Интерпол контролирует, к примеру, «горячую линию». Палочная система, по мнению Парфентьева, вопрос больше технический, «а тут вопрос концептуальный». В такой работе необходимо строгое исполнение определённых требований, которые законопроектом никак не учтены.

«Нужны специальные познания в области аналитики контента, квалификации контента, — сказал эксперт. — С участниками проводятся достаточно серьёзные тренинги, серьёзная подготовка. Иногда для этого нужна сертификация. Это процесс, сравнимый с обучением профессиональных аналитиков!» Он напомнил, что люди, даже прошедшие школу кибердружин, не готовы к такой работе: «Некоторые представители не могли даже объяснить, что такое экстремизм». Необходимо проходить специальное тестирование.

Законопроект также предполагает создание баз данных дружинников и вредного контента. Эти базы, по мнению Парфентьева, будут постоянно подвергаться атакам, т.к. будет содержать достаточно важную информацию. Злоумышленники будут пытаться добыть персданные аналитиков, и такие случаи уже описывались в РосСМИ. Будут атаковать сервера, чтоб вывести всю систему из строя. «А у вас никаких аспектов безопасности не написано, — удивляется эксперт. — Где будет человек работать? Если, допустим, в Макдональсе, то это увидят третьи лица. Физическая, психологическая безопасность — кто этим займётся? Такая работа — это постоянный стресс. Безопасность людей и информации законопроект не гарантирует никак. Такой закон не нужен и вообще надо работать осторожнее с этой темой. Люди выгорают [на такой работе]».

Сторонники закона не были готовы к дискуссии. Модератор часто перебивал выступающих, а также откровенно манипулировал.

Отдельно хочется зафиксировать выпад Григория Пащенко в сторону господина Зыкова — он обвинил его в поддержке экстремизма, а на вопросы Парфентьева ответил: «Мы ведем не только поиск контента. Мы учим безопасности… Никто не следит за людьми. Мы работаем на Линуксе, на самонаписанных системах. Мы не набираем людей по интернету… С помощью закона мы наконец-то избавимся от «грибных» кибердружин, которы стихийно возникают по стране, никому не подчиняются, не несут никакой ответственности. Если кто [из кибердружинников после принятия законопроекта] останется, то только на законных основаниях. Появится правовая форма, можно будет подавать в суд, появится ответственность».

Дальше глава кибердружинников снова ушёл в тему вражеского влияния через паблики на российскую молодёжь, где и в террористы вербуют, и склоняют к самоубийствам.

Журналист Роман Носиков высказал, пожалуй, самое радикальное мнение из всех присутствующих. Законопроект он назвал «приватизацией» общественной активности. По его мнению, эта инициатива закрепляет безнаказанность бездействия государства. Вместо повышения безопасности граждан «мы увидим на полях диких комсомольцев, жадных до запретительства и до бюджета».

Носиков подчеркнул пагубную для общества запретительскую тенденцию, царящую в российском инфопоространстве. По его мнению, ограждать общество от вредной информации нельзя, иначе оно не будет иметь иммунитета к опасным веяниям, «теорию и практику фашизма, все эти работы — всё это надо изучать». Журналист считает, что…

«…деятельность Роскомнадзора — это наш СПИД, он лишает нас иммунитета. Запреты информации ослепляют нас. Такая практика — она имитационная. Ведь нет запрета информации по сути-то: VPN дает доступ к любой ссылке. И в этой сфере деятельность Роскомнадзора и других запретительных организаций делает государство жалким и смешным. А это самое опасное для государства».

.

Стоит заметить, позиция Носикова многих присутствующих обескуражила и даже напугала. Заместитель директора Института истории и политики МПГУ Владимир Шаповалов раскритиковал спич Носикова, со своей стороны заявив об одобрении законопроекта, но с обязательной «коррекцией», поскольку, по его мнению, в самом документе отсутствуют озвученные в самом начале дискуссии Олегом Быковым положения.

В ходе диалога присутствующие решили поинтересоваться у РКН — а нужна ли им вообще помощь? Представитель надзорного ведомства Константин Парваткин сказал, что

«Мы активно взаимодействуем с многими общественными организациями. Данный механизм уже действует, и действует эффективно. С 2012 года получили более 1 200 000 сообщений. Все были обработаны и отправлены в соответствующие органы».

.

Он также сказал, что порядка 75% владельцев сайтов обычно удаляют запрещённый контент, а при вынесении решения о блокировке всегда необходим взвешенный и качественный подход, чтоб не было потом перекосов, как с наказаниями за репосты и лайки.

Как мы уже говорили выше, за время всей дискуссии так ни разу и не было дано чёткого ответа, зачем же нужен данный законопроект, но очень много говорилось про влияние на Россию посредством Сети извне, что так захватываются целые государства, происходят цветные революции, но как деятельность кибердружин связана с противостоянием внешним угрозам, тоже понятно не стало. Тем более, что относительно законопроекта эти вещи не озвучивались ни разу. Пожалуй, ещё одним интересным и даже забавным был момент, когда один из участников «нулевого чтения» заявил, что «VPN — вещь элитарная», им мало кто пользуется, а остальные россияне, столкнувшись с блокировкой, как правило, бросают любые попытки зайти на запрещённый сайт.

Высказывалось также опасение, что в силу неизбежной формализации движения, начнётся соревнование между дружинами, и «органы» окажутся просто завалены доносами — у них не будет ни возможности, ни желания разгребать этот ворох бумаг.

Большинство же сошлось на том, что законопроект ещё сырой, его необходимо корректировать дальше.

В конце Быков поблагодарил участников за дискуссию. По его словам, они с коллегами псчитали очень важным обсудить законопроект с обществом и правоохранительными органами. Заверил, что поработав «на земле», он с коллегами не нашел противодействия у общества. Попросил всех заинтересованных в конструктиве направить свои предложения депутатам. Он ещё раз напомнил — речь идёт «о правовой регламентации, а не ущемлении свободы слова», об ответственности кибердружинников за свои действия, и тут же отметил — «участие в кибердруджинах не является обязательным, мы говорим лишь о правовой составляющей» [движения].

Между тем, участники региональных кибердружин не спешат давать комментарии относительно законопроекта единороссов. Зачем им нужен новый закон, также не совсем ясно. «Мы занимаемся с молодежью, занимаемся со студентами, занимаемся с госучреждениями, — говорит руководитель регионального отделения «Кибердружины» во Владимирской области Андрей Злобин. — Мы рассказываем о гигиене в интернете. Как не попасться на мошенников, как сделать так, чтобы не взломали тебя, что делать, чтобы твои данные не уходили в интернет. Все показываем достаточно просто и показываем такие вещи, которые доступны любому человеку — не какие-то хакерские суперспособности, а просто самые обычные сайты, через которые уходит наша информация».

О том, что дружинники еще и помогают ловить киберпреступников, Злобин упомянул вскользь, добавив, что делается это только по просьбе правоохранителей.

Интернет-омбудсмен Дмитрий Мариничев уверен, что не нужен не только закон, но и сами кибердружины:

«Любой пользователь любого достаточно развитого сервиса в интернете может всегда пожаловаться на контентную часть или сообщить о противоправном контенте и владельцам сервиса, и в Роскомнадзор. В принципе, создавать какие-то абстрактные формирования в интернете, которые должны заниматься чем-то или иметь какие-то статусы и полномочия, я считаю чрезмерным и бессмысленным. Это провоцирует скорее либо раскол общества, либо непонятные движения внутри общества по оценке и субъективному вынесению приговора тому или иному контенту».

.

Это подтверждают скандально известные уголовные дела против барнаульцев Марии Мотузной и Даниила Маркина, которых преследовали за репосты по доносам двух студенток местного филиала РАНХиГС. И насчет кибердружин есть опасения, считает зампредседателя Общественной наблюдательной комиссии Москвы Ева Меркачева: «Я так понимаю, что когда придадут им законный статус, то потом появится какая-нибудь статья в Уголовном кодексе и где-нибудь в УПК будет какое-то изменение, а это может потом обернуться санкциями против большого количества людей, так или иначе использующих интернет».

Руководитель федерального проекта «Кибердружина» Григорий Пащенко ранее заявлял, что интернет «превратился в помойку», и предлагал отключить в России соцсети. В свете активности российских парламентариев в области наведения порядка в интернете главный кибердоброволец — человек с большими перспективами.

РосКомСвобода связалась с Урваном Парфентьевым, и поинтересовалась его впечатлениями от «нулевых чтений», а также от самого законопроекта. Дискуссия, по его словам, прошла весьма оживленно, и положительным её моментом стала возможность высказать аргументы и сторонникам, и противникам законопроекта.

«Однако у меня не сложилось ощущения, — отмечает он, — что авторы и сторонники законопроекта не готовы отказаться от внесения его в Госдуму в принципе. Максимум — внести некоторые дополнения и корректировки при сохранении концепции. Но в данном случае ситуация такова, что проблемы лежат в самом формате «кибердружины», причем в операционном плане – средствами юридической техники обойти эти проблемы просто невозможно, либо кибердружина просто должна перестать быть таковой».

Позиция эксперта заключалась в том, что формат «кибердружины», то есть сетевая структура индивидуальных волонтеров, осуществляющих поиск и анализ потенциально противоправного контента (ППК), представляет угрозу не только с точки зрения корректности такой работы, но и во многом для самих участников этой структуры – кибердружинников. Парфентьев также подчеркнул, что

«…работа с ППК – сложный, ответственный и во многом опасный процесс, и к нему есть соответствующие требования в плане допуска к этим процессам экспертов не из полиции (в глазах того же Интерпола) – которым, к сожалению, чисто организационно кибердружина не может соответствовать в принципе. Как планируется обеспечить соответствие этим требованиям, я, к сожалению, не услышал.

А проблем этих множество.

Непонятно, как будет обеспечиваться безопасность собранных данных. Каким образом будет «фильтроваться» личный состав – например, от специальных «кротов», засланных за базами данных ППК и личными данными кибердружинников. Как будет организован сам процесс работы кибердружинника, откуда он это будет делать и с применением каких средств программно-технической безопасности.

Как будет обеспечена его психологическая безопасность – как показал опыт Фейсбука, это проблема исключительно важная, известны случаи, когда бывшие модераторы ППК без должной психологической поддержки превращались в наркоманов и экстремистов, а уж про стрессовый синдром и паранойю и говорить нечего. Каковы будут стандарты программно-технической безопасности в кибердружинах в общем.

В конце концов, как защититься от подкупа отдельных кибердружинников, то есть от коррупционных рисков. Не говоря уже о таких вещах, как уровень знаний кибердружинников в части противоправного контента (не только знание статей закона, а знание основных характеристик ППК, вплоть до жаргона злоумышленников) и уровень их беспристрастности в ходе анализа».

.

«Должен сказать, что после выступлений некоторых сторонников законопроекта мои опасения даже еще больше усилились – особенно когда я стал слышать повторяющиеся реплики на тему политизации работы кибердружин и ориентирования их на некое «идеологическое противостояние» в Интернете. Это нарушает ключевой принцип работы по анализу противоправного контента – объективность и беспристрастность, и заставляет предполагать совершенно иное предназначение кибердружин, чем формально декларирующееся», — констатирует эксперт.

Мы просили уточнить относительно постоянных отсылок сторонников законопроекта к заграничному опыту, на что Парфентьев ответил, что «ссылки на «заграничный опыт», к сожалению, оказались традиционно несколько выдернуты из контекста»: «Начать с того, что во многих юрисдикциях кибердружины невозможны в принципе, так как там криминализован сам просмотр противоправного контента кем-либо, за исключением специально обученных и уполномоченных экспертов. В Бельгии и Италии, например, этим правом не наделены даже сотрудники «Горячих линий». Европейское законодательство, на которое делались отсылки в плане «защиты демократии», на самом деле касается категории hate speech – которая представляет собой некоторую комбинацию наших категорий «киберунижение» и «возбуждение расовой, национальной и религиозной вражды». Однако даже в этом случае (например, Code of Conduct Against Hate Speech) оно предъявляет требования к администрациям социальных сетей (и аналогичных сервисов) и не предусматривает никаких «кибердружин»».

Во всех случаях, уточняет эксперт, привлечение общественности к аналитике ППК в Европе и Северной Америке имеет форму «Горячих линий», которые не осуществляют самостоятельный поиск ППК, а производят первичную фильтрацию сигналов в соответствии с четкими критериями, исключающими злоупотребления политического или идеологического характера. «Многие «Горячие линии» были созданы местными организациями Интернет-индустрии (например, германская ECO, французская Point de Contact, японская «Горячая линия»), научно-техническими организациями (польская NASK), организациями по защите детей (Save The Children в Дании и Румынии, NCMEC в США). При этом принцип работы «Горячих линий» коренным образом отличается от «кибердружинного» в части организации работы, подготовки аналитиков, безопасности и контроля», — говорит он.

В целом, считает он, проблема лежит не в юридической технике и не в отдельных якобы спорных местах – «а в проблемности самого принципа организации работы с противоправным контентом, который является основным для структуры типа «кибердружина», с точки зрения безопасности данных, информационного обмена и самих кибердружинников».

«Даже если переписать закон коренным образом, — утверждает Парфентьев, — и расширить его до «Об организации сотрудничества правоохранительных органов с гражданами и некоммерческими организациями в сфере борьбы с противоправной информацией» (условно), прописав там все стандарты, установленные Интерполом, получится так, что концептуально закон будет дублировать уже существующие нормативно-правовые акты. Положения о сотрудничестве правоохранителей с гражданским обществом уже имеются в ФЗ «О полиции» и «Об оперативно-розыскной деятельности», обязательность рассматривать сообщения и давать ответ – в 59-ФЗ «О рассмотрении обращений граждан», принцип организации объединений – в ФЗ «Об общественных объединениях» и «О некоммерческих организациях», предлагаемый законопроект ничего нового по сравнению с положениями этих законов не предлагает. Если нынешняя правовая ситуация совершенно не мешает работать «Горячим линиям» в течение вот уже 12 лет, то я не очень могу понять, чем она мешает кибердружинам и почему вдруг потребовался специальный законопроект. На мой взгляд, он просто является лишним в правовом поле».