ФСБ настаивает на расширении понятия «шпионских» устройств

Силовики при разработке законопроекта о «шпионской» технике отклонили предложения участников рынка, которые опасаются, что из-за широкого трактования под это определение попадут любые устройства.

Ни одно из предложений участников рынка к законопроекту ФСБ об уточнении термина «специальные технические средства, предназначенные для негласного получения информации» (СТС), не было поддержано, следует из сводки предложений, опубликованной на портале regulation.gov.ru. Определение СТС, как предполагается, должно отделить шпионскую технику от обычной бытовой электроники для массовых потребителей. За незаконный оборот СТС законодательство предусматривает в том числе уголовное наказание. Так, в конце прошлого года большой резонанс получило уголовное дело в отношении курганского фермера, который купил для своей коровы GPS-треккер со встроенным скрытым микрофоном.

Законопроект критиковали разработчики софта и производители электроники. В частности, на внесении изменений в законопроект настаивала Ассоциация предприятий компьютерных и информационных технологий (АПКИТ). Там предлагали уточнить определение шпионской техники, чтобы отделить ее от обычной бытовой электроники. Однако в ФСБ все предложения на эту тему отклонили. В спецслужбе посчитали, что уточненная трактовка «необоснованно сузит область современных технических средств, в которых реализуется функция негласного получения информации».

Ассоциация торговых компаний и товаропроизводителей электробытовой и компьютерной техники (РАТЭК), куда входят IBM, Intel, Canon, «М. Видео», LG и другие компании, предлагала ограничиться средствами, которым «придан внешний вид» обычных изделий, но в спецслужбе с этим не согласились.

«Нас по-прежнему не устраивает предложенное ФСБ определение. Под него может попадать слишком широкий перечень вполне обычных устройств, например маршрутизаторы»,— отметил представитель РАТЭК Антон Гуськов.

«Доработать законопроект в целях исключения возможности отнесения к категории СТС бытовых устройств (телефонов, смартфонов, диктофонов, дверных глазков, устройств для автоматического распахивания дверей магазинов и т.д.)», — также следует из сводки предложений, поступивших в рамках общественного обсуждения проекта. Однако силовики не поддержали данного предложения:

«В соответствии с постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 31 марта 2011 г. № 3-П, технические средства (предметы, устройства), которые по своим техническим характеристикам, параметрам, свойствам или прямому функциональному предназначению рассчитаны лишь на бытовое использование массовым потребителем, не могут быть отнесены к СТС, если только им намеренно не приданы нужные качества и свойства, в том числе путем специальной технической доработки, программирования именно для неочевидного, скрытного их применения. Предлагаемое определение термина «СТС» исключает возможность отнесения бытовых устройств к данной категории, так как гипотетическая возможность применения бытовых устройств в целях негласного съема информации не обеспечена целенаправленно реализованными в этих устройствах специальными техническими решениями.
Предложение не поддерживается».

.

Кроме этого, участники рынка просили «уточнить, в чем именно заключается намеренное придание качеств и свойств для обеспечения функции тайного или неочевидного получения информации либо доступа к ней (без ведома ее обладателя)», на что ФСБ ответила: «Намеренное (специально, умышленно, сознательно, с определенной целью) придание техническим средствам качеств и свойств для обеспечения негласного получения информации достигается реализованными в этих средствах техническими решениями. Предложение не поддерживается».

«Чем шире определение термина СТС, тем больше вероятность лавинообразного роста числа уголовных дел за оборот и использование по факту безвредных, но незаконных технических устройств, и наоборот, чем больше свойств и характеристик описано в законе, тем ниже такая вероятность»,— рассуждает управляющий партнер УК «Право и бизнес» Александр Пахомов. С другой стороны, можно понять и разработчика, поскольку наличие четких критериев определения, как правило, способствует созданию путей обхода установленных запретов, отмечает он.

«Этот законопроект не расширяет, а скорее определяет сферу уголовной ответственности, поскольку правоприменительная практика в этой области порой доходит до абсурда, а предложения, поступившие в рамках общественного обсуждения проекта, по сути, неконструктивны»,— полагает руководитель практики уголовного и административного права НЮС «Амулекс» Алена Зеленовская.

Между тем, россияне продолжают становиться фигурантами уголовных дел по статье 138.1 УК РФ, причем география подобных дел весьма обширна.

UPD. Генпрокуратура предложила отменить уголовное наказание за использование шпионской техники, если при этом не преследовались преступные цели.

Соответствующее заявление сделал официальный представитель ведомства Александр Куренной. Он считает, что уголовную ответственность нужно заменить административным наказанием или изъятием техники:

«В большинстве случаев общественной опасности это деяние не несет, ровно так его и надо рассматривать. Нужно ограничиваться какими-то другими мерами — может быть, это изъятие, может быть, административные какие-то вещи, но вряд ли уголовное преследование».

.

Глава ведомства отметил, что законодательство в части приобретения «спецтехники» нужно корректировать, но это уже не в компетенции Генпрокуратуры.

Куренной рассказал, что за последние два года было возбуждено 765 уголовных дел по «шпионской» статье 138.1 УК РФ. При этом в 2017-м количество подобных преступлений выросло на 31%.

Читайте также:

За уточнение статьи о шпионских гаджетах взялась ФСБ
?
GPS-трекеры продолжают вести на скамью подсудимых
?
Законопроект ФСБ может сделать вне закона записывающее ПО на смартфонах
?
Россиян продолжают наказывать за «шпионские» гаджеты