16 December 2020

«Думаете, если вы ведёте обычную жизнь, вас не могут нажатием одной кнопки подвести под статью?»

Рассказ о том, как система распознавания лиц «Ашана» сработала неправильно, и это стоило Антону Леушину нервов, денег и времени.  

В ноябре стало известно о том, система распознавания лиц «Ашана» на Красносельской (Москва) приняла одного из посетителей за вора, ранее укравшего из гипермаркета элитный алкоголь. Охранники два часа не могли ничего предъявить ему по существу, а полиция продержала Антона в отделении ещё шесть часов, оказывая психологическое давление вместо проведения разбирательств. Понять, в чём же дело, удалось только после приезда адвоката. Передаём подробности  истории от первого лица.

«23 октября я зашёл в «Ашан», напротив которого работаю и потому частенько в нём бываю, за магнитными шахматами для сына. Меня без объяснений причин, просто с вопросом «зачем вы воруете?» задержала охрана (имена на бейджах — Роман и Ислам, также подходил менеджер Никита). Прозвучало это максимально глупо, потому что провёл я в магазине на тот момент всего 10 минут, в течение которых был на виду у камер. Я спросил, что конкретно мне вменяют. Мне не говорили и порывались отвести в другую комнату, где обещали дать объяснения. Я отказался: если есть какие-то претензии, то пусть прямо здесь их и предъявят. В таких разговорах прошло примерно два часа, в течение которых одни охранники уходили, другие приходили, был даже начальник охраны. Все они хотели меня увести куда-то, но я довольно быстро понял, что разговаривать с ними смысла нет. Плюс закралось подозрение, а не хотят ли они мне что-то подбросить. В какой-то момент я просто вызвал полицию.

«Максимально наглое поведение охраны «Ашана», которые в нарушение закона удерживали меня 2 часа, не должно остаться безнаказанным. Как и действия их руководства, которое сделало ложное заявление в полицию, обвинив меня в краже, основываясь на приметах, под которые может попасть половина людей в Москве, да ещё и ссылаясь на «автоматическое распознавание лиц» под медицинской маской».

Полиция приехала часа через полтора. Всё это время я находился у управления охранников. Судя по поведению сотрудников полиции, у них на меня уже было заявление, которое, правда, я так и не увидел. Забегая вперёд, скажу, что у меня в принципе в итоге есть только копия моих же объяснений, которые позже взял участковый, и никаких протоколов. У полицейских я также видел папку листами и с распечатанными изображениями, видимо, с этих самых камер видеонаблюдения, но в руках их тоже не держал.

Я обращал внимание полицейских на то, что они должны составить протокол, прежде чем меня куда-то отводить, но сотрудники сказали, что мне светит арест, в случае которого протокол якобы не составляется на месте, только в участке. Меня увели в подсобку, где, видимо, охранники «Ашана» обыскивают подозреваемых в воровстве людей. Я показал, что у меня было в карманах, предъявил паспорт. Больше мне вопросов не задавали. На мои тоже не отвечали. После этого меня доставили в отдел МВД России по Красносельскому району.

В участке на протяжении трёх-четырёх часов меня вызывали оперативные сотрудники, приходил начальник УМВД. На меня давили: «ну что, будешь говорить?», «ну сознавайся давай». А ещё угрожали в духе, что у меня проведут обыск, я сяду на восемь лет или что отсюда больше не выйду. И не то шуткой не то серьёзно, говорили, что я сделал им годовой план. Я нашёл через друзей адвоката, вызвал его и заявил полицейским, что на их вопросы до его приезда отвечать не буду. После этого мне стали говорить конкретные вещи, а именно: что произошло и в чём меня подозревают. Без адвоката по существу никто разговаривать не хотел.

«…полиция, конечно, хороша со своим стремлением не разобраться, а давить физически и психологически, чтобы сделать себе план и отправить невиновного под суд».

Ещё полицейские наконец-то рассказали, что произошло в «Ашане». Оказалось, 30 сентября некто вынес элитный алкоголь на 78 тыс. руб. Возможно, у вора был сговор с охранником. Так предположили сами полицейские: якобы на какой-то из видеозаписей видно, как злоумышленник, выходя с тележкой через ворота магазина, кивает охраннику.

Мне показали фотографии. На них был изображён человек с продуктовой тележкой. Чёрная кепка и медицинская маска закрывали лицо. Из-под маски виднелось что-то вроде бороды. У человека были отличное от моего телосложение и другая одежда (у меня такой нет). Качество снимков — крайне низкое. И вот на основании всего этого полиция сделала выводы и оказывала психологическое давление. Саму систему распознавания я, разумеется, не видел, только эти снимки.

Я смог подтвердить, где был 30 сентября, благодаря банковским транзакциям и системе контроля и управления доступом (СКУД) на работе (карточка для пропуска на ресепшене и для открытия двери в офис). Также в тот день я передвигался на мотоцикле с госномерами, по которым меня наверняка легко обнаружить на тех же камерах видеонаблюдения. Поняв, что у меня есть алиби, полиция потеряла ко мне интерес. Про распознавание лиц они тут же забыли и больше не вспоминали. Взяли объяснения, копия которых есть у меня, и всё. Протоколов, как я уже говорил, никаких не составляли.

«Думаете, если вы ведёте обычную жизнь законопослушного гражданина, вас не могут нажатием одной кнопки подвести под статью и грозить посадить на 8 лет за то, что вы просто зашли в «Ашан?»»

В совокупности я потратил 15 тыс. руб. на срочный вызов адвоката, 6 часов жизни и кучу нервов.

Напоминаем, что «РосКомСвобода» выступает за введение пятилетнего моратория на использование систем распознавания лиц. В числе причин приостановки использования данной технологии — в том числе и вероятность ошибки, которая может стоить гражданам не только денег и времени, но и свободы.

Contacts

For general questions

[email protected]

For legal questions

[email protected]

Contacts for media:

Telegram: moi_fee
Signal: moi_fee.13

18+

On December 23, 2022, the Ministry of Justice included Roskomsvoboda in the register of unregistered public associations performing the functions of a foreign agent. We disagree with this decision and are appealing it in court.