ЕСПЧ о деле РосКомСвободы: «Полезность технологий для обхода фильтрации не сводится к инструменту для доступа к экстремистскому контенту»

Мы сделали перевод вынесенного в Страсбурге судебного решения о недопустимости запрета страницы нашего сайта с информацией о способах обхода блокировок, где Европейский суд в частности отметил, что владельцы сайтов попросту не могут заранее предвидеть, какой контент окажется под запретом в связи с решениями российских органов власти и может ли это привести к блокировке сайта.  

В конце июня текущего года Европейский суд по правам человека (ЕСПЧ) признал блокировку страницы «Инструментарий» сайта РосКомСвободы нарушающей Европейскую конвенцию по правам человека, также обязав российские власти выплатить заявителю 10 тысяч евро. Решение об ограничении доступа к странице http://rublacklist.net/bypass было вынесено 13 апреля 2015 года Анапским городским судом Краснодарского края и, к сожалению, оспорить это решение в российских судебных инстанциях нам не удалось, поэтому пришлось обратиться с жалобой в Страсбург.

Мы перевели решение ЕСПЧ на русский язык, и теперь наши пользователи могут самостоятельно ознакомиться с этим документом:

Решение ЕСПЧ в деле о запрете «Инструментария» (перевод, rus)

Хочется подчеркнуть, что суд в Страсбурге ещё раз напомнил в своём решении о том, что статья 10 Конвенции гарантирует каждому свободу получать и распространять информацию, и это касается не только информационного контента, но и средств его распространения — любые ограничения, применяемые к ним, непременно нарушают эту свободу.

ЕСПЧ также отметил, что в деле о блокировке «Инструментария» нам пришлось встать перед выбором — либо попасть под блокировку в России, либо вынужденно удалить признанную российским судом запрещённой информацию. По мнению европейского суда, это равносильно вмешательству со стороны госоргана в процесс получения и распространения информации, а следовательно — является нарушением всё той же Десятой статьи Конвенции.

Любой закон, по мнению Страсбурга, должен быть адекватно доступным и предсказуемым, чтобы человек имел возможность предвидеть последствия его нарушения. «Законодательство должно предусматривать определённую защиту от произвольного вмешательства со стороны государственных органов в права, защищаемые Конвенцией, и с достаточной ясностью указать сферу применения любых дискреционных полномочий компетентных органов и порядок их учинения», — говорится в решении ЕСПЧ.

Суд считает, что в статье 15.1 закона «об информации» в подпункте 5 перечислены три типа решений, в соответствии с которыми российские власти могут категоризировать онлайн-контент как незаконный. ЕСПЧ считает, что широта данного положения исключительна, что не даёт судам и владельцам веб-сайтов никаких указаний на характер или категории онлайн-контента, который может быть запрещён. ЕСПЧ считает, что расплывчатое и чрезмерно широкое правовое положение не удовлетворяет предсказуемости требований — владельцы сайтов попросту не могут заранее предвидеть, какой контент окажется под запретом и может ли это привести к блокировке сайта.

Произвольное трактование российского законодательства в области блокировок также привело к такому эффекту, что суд запретил информацию об инструментах обхода блокировок, не установив при этом, что данные технологии или информация о них противоречат какому-либо российскому законодательству. Анапский суд также не обнаружил каких-либо экстремистских высказываний, призывов к насилию или незаконной деятельности, детской порнографии, или любого другого запрещённого контента на веб-странице «Инструментарий». Единственным основанием стал тот факт, что технологии для обхода интернет-фильтрации могут позволить пользователям получить доступ к экстремистскому контенту на другом сайте, который не связан с сайтом РосКомСвободы, и контент которого мы не контролируем:

«Суд отмечает, что полезность технологий для обхода фильтрации не может быть сведена к инструменту для злонамеренного стремления заполучить экстремистский контент. Даже при том, что использование любой информационной технологии может быть извращено для осуществления мероприятий, которые несовместимы с принципами демократического общества, технологии для обхода фильтрации, в первую очередь, служат множеству законных целей, таких как предоставление доступа к защищенным ссылкам на удаленные серверы, передача данных через более быстрые серверы для сокращения времени загрузки страницы при медленных соединениях и предоставление быстрого и бесплатного онлайн перевода. Никакое из этих законных применений не было рассмотрено российским судом перед вынесением приговора о блокировке».

.

Также ЕСПЧ считает, что участие местного поставщика услуг Интернета в качестве назначенного ответчика не было достаточным для того, чтобы наделить разбирательство состязательным характером. Кроме этого, «ограничительная мера, превращающая большой объем информации в недосягаемую, существенно ограничивала права владельца веб-сайта и пользователей сети Интернет, а также имела значительный сопутствующий эффект».

«Суд отмечает, что заявитель имел обоснованную претензию о нарушении его права на свободу выражения мнения. Соответственно, Статья 13 требует, чтобы он имел внутригосударственные средства правовой защиты, которые были бы «эффективными» на практике и в законодательстве в отношении предупреждения возможного нарушения или его продолжения, или предоставления адекватного возмещения за любое нарушение, которое уже имело место быть», — говорится в решении.

В итоге суд объявил жалобу приемлемой, постановив, что:

• имело место нарушение статьи 10 Конвенции;
  имело место нарушение статьи 13 Конвенции в совокупности со статьей 10;
• (a) что государство-ответчик должно выплатить заявителю в течение трех месяцев с даты, когда судебное решение станет окончательным в соответствии с пунктом 2 статьи 44 Конвенции, 10 000 евро (десять тысяч евро) плюс любой налог, который может быть взыскан в качестве компенсации морального вреда;
• (b) что с момента истечения вышеуказанных трех месяцев до момента выплаты на указанную сумму уплачиваются проценты по ставке, равные предельной кредитной ставке Европейского центрального банка в течение периода дефолта, плюс три процентных пункта.

«В этом решении ЕСПЧ отражена большая боль Рунета. Суд пришёл к выводу, что нормы, регулирующие в России распространение информации в интернете, имеют низкое качество и настолько неясно сформулированы, что невозможно понять, какой контент можно размещать, а какой нельзя, пока сайт не заблокируют. За счёт этого гос.органы могут применять эти нормы произвольно и без особых ограничений, как это и происходит с делами по искам районных прокуроров — что только ни становится запрещённым, от упоминаний рыболовных сетей и карасей, до криптовалютной аналитики. ЕСПЧ увидел очевидную вещь, которую не хотели видеть российские суды: пункт 2 части 5 ст. 15.1 закона об информации позволяет блокировать любой контент по решению суда, и это делает применение запретительных норм непредсказуемыми.

В нашем деле были все типичные для таких процессов нарушения: российский суд не привлёк к участию владельца сайта, а потом не рассмотрел его жалобы по существу, российский суд признал запрещённой информацию об анонимайзерах и т.п. без каких либо оснований. Всё это ЕСПЧ признал нарушением статей 10 и 13 Конвенции, которые гарантируют свободу слова и право на эффективный способ защиты своих прав. Очень полезным мне кажется вывод ЕСПЧ о том, что удаление отдельной страниц, запрещённой решением суда, в целях избежания полной блокировки сайта, также является нарушением прав владельца сайта и не лишает его права обжаловать соответствующий судебный акт (российский суды обычно не видят в такой ситуации нарушений и поэтому могут отказать в рассмотрении апелляционных жалоб).

Изложенные в данном решении ЕСПЧ правовые позиции можно будет использовать в аналогичных судебных делах о блокировках, так как они являются обязательными для судов в силу пункта 2 Постановления Пленума ВС РФ от 27 июня 2013 г. №21», — медиаюрист РосКомСвободы и Центра цифровых прав, адвокат Екатерина Абашина.